Р. Вудвортс. Объем внимания: Psychology OnLine.Net

Р. Вудвортс. Объем внимания

Р. Вудвортс. Объем внимания
Добавлено
9.05.2007 (Правка )

Ранние эксперименты. В лекциях по метафизике, которые Ви­льям Гамильтон читал своим студентам в Эдинбургском университете с 1836 до 1856 г., он обычно спрашивал: «Сколько отдельных объектов может одновременно обозревать сознание если и не абсо­лютно отчетливо, то во всяком случае без полного их смешения? Я нашел эту проблему поставленной и различно разрешенной разными философами, не знавшими, очевидно, друг о друге. По Чарльзу Бон­не, сознание позволяет иметь одновременно раздельное знание о 6 объектах сразу. Абрагам Таккер ограничил их число до 4, тогда как Дюстет де Трасси вновь увеличил их до 6. Мнение первого и пос­леднего представляется мне более правильным. Можно легко про­делать эксперименты над собой, но при этом следует остерегаться группировки объектов в классы. Если бросить пригоршню шариков на пол, то окажется трудным обозревать одновременно более чем 6 — 7 объектов. Но если сгруппировать их по 2, по 3 или по 5, то окажется возможным воспринимать столько же групп, сколько единичных объектов, так как сознание рассматривает эти группы только в качестве единств».

Эксперимент, описанный Гамильтоном, груб и примитивен в двух отношениях: условия эксперимента плохо контролировались, а его данные, возможно, даже не регистрировались. Шаг вперед был сде­лан в 1871 г. Джевонсом, которого обычно считают скорее логиком, чем психологом. Ссылаясь на утверждение Гамильтона, он замечает: «Этот вопрос представляется мне достойным более систематическо­го исследования, и это один из немногих пунктов в психологии, ко­торый, насколько нам известно, может быть изучен экспериментальным путем. Я не нашел возможным решить, как предлагает Гамиль­тон, является ли пределом 4 — 5 или 6 объектов. Возможно, действ и тельный предел не является определенной величиной, но он почти наверняка несколько варьирует у различных индивидов. Я исследовал на себе силу внимания следующим образом: круглый бумажный ящик диаметром 11,25 см и с краями, обрезанными так, что они под­нимались только на 0,62 см высоты, был помещен посредине черно­го подноса. Затем я взял горсть одинаковых черных бобов и, зах­ватив наугад несколько из них, бросил по направлению к ящику, так что неопределенное количество бобов попало в него. В тот момент, когда бобы упали в ящик, их число было определено без малейшего размышления и затем записано наряду с тем количеством, которое было установлено после тщательного подсчета.

Вся ценность эксперимента зависит от быстроты определения чис­ла бобов, так как если мы действительно можем единым умствен­ным актом сосчитать 5 или 6 объектов, то мы должны быть способ­ны сделать это безошибочно с первого взгляда.

Исключая несколько неудавшихся попыток, я произвел всего 1027 проб, и следующая таблица содержит окончательные результаты.



В ходе моих опытов не было никаких ошибок, как и следовало ожидать, при числе бобов 3 или 4, но я был удивлен, обнаружив, что ошибся относительно 5, которые не были правильно угаданы в 5 процентах случаев. В действительности, конечно, вопрос не может быть столь же определенно решен при опыте с первыми несколь­кими числами, как при попытке открыть какую-либо общую законо­мерность для всей серии опытов».

Джевонс показывает, как данные могут быть обработаны стати­стически для каждого ряда предъявленных бобов; он подсчитывает среднюю и постоянную ошибки при определении числа бобов. Та­ким образом, он использует метод средних ошибок. По нашей соб­ственной инициативе мы добавили к этой таблице среднее для каж­дой колонки; что касается постоянной ошибки, то мы отметили не­значительную тенденцию переоценки чисел 5 и 7 и более значитель­ную тенденцию к недооценке числа выше 9. Что же касается рассе­ивания, то оно возрастает параллельно числу предъявленных бобов несколько нерегулярно, но без определенного отклонения от линей­ного отношения, требуемого законом Вебера.

Измерение объема. Техника Джевонса была большим достиже­нием по сравнению с техникой Гамильтона: условия контролирова­лись лучше, данные регистрировались. На основе достигнутых вы­водов была сделана попытка оценить все имеющиеся данные. Одна­ко ни эксперименты, ни статистическая обработка не были вполне удовлетворительны. Оставляя пока в стороне вопросы лаборатор­ной техники, рассмотрим вопрос о том, как можно измерить объем восприятия.

Как велико количество бобов, точек или других однородных объектов, которые могут быть схвачены одним взглядом, одним мгно­венным актом восприятия, так, чтобы оно могло быть верно указа­но? Джевонс считал, и его данные подтверждают это, что объем из­меняется от одного момента к другому. Когда некоторое количе­ство объектов было верно воспроизведено, объем в этот момент был по меньшей мере так же велик, как это количество. Всякий раз, когда делалась ошибка, объем в этот момент был меньше, чем предъявленное количество. Проблема измерения объема относится вместе с другими проблемами к типу «верхних порогов». Как ука­зывал Фернбергер, данные могут быть получены методом постоян­ных раздражений. Для этой цели мы извлекаем из полной таблицы Джевонса только проценты правильных ответов для каждого коли­чества предъявленных бобов и вычисляем среднее арифметическое и постоянное отклонение для всего ряда чисел одним из способов, применяемых в методе постоянных раздражений. По причине нео­днородности данных различные вычисления дают несколько различ­ные величины, хотя они сходятся со средним арифметическим объе­ма для Джевонса как испытуемого — примерно 10 бобов.

Тахистоскоп. Этот прибор разрешил для исследователей проблему экспериментального кон­троля. Если у Джевонса способность бросить один мгновенный взгляд на бобы зависела от испыту­емого, то теперь специальный аппарат передал эк­спериментатору контроль над экспозицией. Тахи­стоскоп — инструмент, дающий зрительное раз­дражение с очень короткой экспозицией (рис. 1). Изобретенный первоначально в целях выяснения того, как раздражитель, действующий в течение краткого периода, может вызвать зрительное ощу­щение, он был приспособлен Кателлом для экс­периментов на внимание и чтение. Основное тре­бование здесь — предоставить возможность бро­сить только один взгляд.


Если бы мы поместили испытуемого в со­вершенно темную комнату, поставили перед ним карточку, содержащую набор точек (вместо бобов), и на мгновение включили свет, мы не полу­чили бы хорошего тахистоскопического экспери­мента, потому что испытуемый не знал бы точно, куда смотреть, не мог бы точно сфокусировать свои глаза и, будучи адаптирован к темноте, был бы ослеплен ярким светом. Хорошая конструкция обес­печивает доэкспозиционное поле приблизительно той же яркости, как и само экспозиционное поле, так что глаза во время эксперимента заранее адаптированы. Видимая точка фиксации дает возможность испытуемому смотреть в нужном направлении, и эта фиксационная метка находится на том же самом расстоянии, что и экспонируемый объект, так что глаза испытуемого заранее надлежащим образом сфо­кусированы и конвергированы. Таковы элементарные требования, предъявляемые к хорошему тахистоскопу.

Другие условия также имеют некоторое значение. Темное послеэкспозиционное поле позволяет положительному последовательному образу дополнить экспозицию. Очень яркое послеэкспозиционное поле стирает последовательный образ на сетчатке раньше, чем он успеет оказать свое полное действие на мозг. Поэтому послеэкспозицион­ное поле должно контролироваться и точно учитываться.

Когда доэкспозиционное поле сменяется экспозицией, то это дол­жно совершаться без видимых движений или по меньшей мере без медленных движений, которые вызывают преследующие движения глаз и уводят их от назначенной точки фиксации. Другое желатель­ное условие заключается в том, чтобы приводить механизм в дей­ствие и останавливать его с минимальным шумом.

Продолжительность экспозиции должна быть обычно достаточно большой, чтобы предоставить возможность ясно увидеть поле, и дос­таточно короткой, чтобы не позволить испытуемому бросить два взгляда. Верхний предел определяется временем реакции глаза, не обходимым для перемещения от одной точки фиксации до другой. Это время реакции довольно велико, оно равно обычно 150 — 200 миллисекундам, так что мы можем быть спокойны в этом отношении, укоротив экспозицию до 100 миллисекунд. Фотографии глаз во время экспозиции в 100 миллисекунд показали, что фактически фиксация не меняется. Более короткие экспозиции позволяют адекватно ви­деть поле при условии, если свет достаточно силен. При экспозици­ях более коротких, чем 50 миллисекунд, эффективное раздражение равно произведению времени на интенсивность света. Короче, яркая экспозиция дает то же самое ощущение, как и экспозиция более дли­тельная и соответственно менее интенсивная. Белая карточка, осве­щенная яркой электрической искрой продолжительностью в долю миллисекунды, кажется такой же яркой, как и освещенная в течение 50 миллисекунд слабым светом. Экспозиция поэтому может быть как угодно мала при сильном освещении; однако для экспериментов по вниманию, чтению и т.п. очень короткие экспозиции не дают никаких преимуществ.

Если произведение интенсивности и времени (менее 50 милли­секунд) оставалось постоянным, экспозиция казалась испытуемому не только одинаково яркой, но и одинаково продолжительной. При этом не имело значения, все ли части поля экспонировались одно­временно или в пределах короткого времени одна часть экспониро­валась за другой. Гилен экспонировал ряд из 6 букв последователь­но слева направо и справа налево и нашел, что испытуемый не мог обнаружить разницы, если общее время оставалось меньше 24 — 86 миллисекунд в зависимости от индивидуальных особенностей. Ин­тересуясь в этой связи последовательной экспозицией букв слова, Куцнер применил тахистоскоп, в котором маленькое окно в гори­зонтально движущейся шторке экспонировало одну букву за дру­гой, каждую букву по 4,5 миллисекунды, а все буквы длинного сло­ва—в пределах общего времени 100 миллисекунд. Работая с этим прибором, Штейн нашел, что слово воспринималось точно так же, как если бы все буквы экспонировались одновременно. Он экспони­ровал буквы в обратном порядке, и испытуемый не замечал никаких изменений. Эти поразительные результаты могли быть предсказаны, исходя из известных фактов инерции сетчатки.

Общие требования, предъявляемые к тахистоскопу, могут быть удовлетворены при помощи разнообразных приспособлений. Экс­позиционное поле иногда представляет собой маленькую площадку, видимую через лабораторный телескоп; иногда оно достаточно ве­лико, чтобы его могла видеть вся аудитория. Оно освещается иног­да спереди отраженным светом, иногда сзади — проходящим све­том. Недавно в тахистоскопической работе получил широкое приме­нение проекционный фонарь. Смена поля предэкспозиционного на экспозиционное и послеэкспозиционное совершается различными спо­собами. В тахистоскопе с падающей шторкой (одно из старейших и простейших приспособлений) шторка с окном сначала скрывает кар­точку за собой, потом, опускаясь, показывает эту карточку через окно и скрывает ее снова. В других приборах шторка прикреплена к боль­шому маятнику или к оси мотора. У проекционных тахистоскопов экспозиция может контролироваться фотографическим затвором. Одна из главных трудностей в описании тахистоскопического экс­перимента — обеспечение постоянства всех условий, которые дру­гой исследователь должен будет воспроизвести в целях проверки эксперимента.

Результаты: объем внимания в отношении количества предъявленных объектов. При помощи инструментальной и статистической техники был разрешен столетней давности вопрос об объеме внимания.

Когда требуется, чтобы было правильно схвачено количество объектов, причем объектами являются отчетливые черные точки, раз­бросанные беспорядочно на белой карточке и появляющиеся в поле ясного центрального зрения на период от 37 до 100 миллисекунд (в различных экспериментах), то средний объем для здорового взрос­лого человека равен приблизительно 8 объектам. Средний объем вни­мания у отдельных лиц колеблется от 6 до 11 объектов, причем у каждого индивида он колеблется от пробы к пробе вокруг средней для данного индивида величины.

Как схватывается количество объектов. Если спросим, сколь­ко точек может быть уловлено в течение такого короткого проме­жутка времени, в какой совершается экспозиция, мы должны будем вернуться к мысли Гамильтона, что это может быть сделано путем группировки. Самонаблюдения показывают, что группировка действи­тельно часто имеет место. Некоторые скопления точек легко разби­ваются на группы. Один из испытуемых Фернбергера (Ф. на нашей таблице, у которого объем очень велик) сообщал после некоторых опытов: «Я отчетливо воспринял слуховой сигнал "приготовиться", за которым немедленно следовало ясное восприятие точек, располо­женных в виде неровного квадрата. Внимание было направлено на верхнюю правую часть рисунка. Я быстро воспринял четыре точки, которые очень отчетливо стояли отдельно, затем я ясно воспринял три точки в нижней левой части рисунка, после чего очень ясно воспринял другую группу из трех точек в центральной части рисунка. Потом последовала вербализация "десять", а за ней —интенсивное ощущение удовольствия».

Если точки объективно хорошо сгруппированы, задача испыту­емого легче и объем внимания его больше.

Действительное сосчитывание точек «одна, две, три» иногда также наблюдается в этих экспериментах. Оно, конечно, невозможно во вре­мя экспозиции в 100 миллисекунд, однако зрительный последователь­ный образ продлевает время, затрачиваемое на сосчитывание, и то, что называется первичным образом памяти или последовательным образом памяти, предоставляет еще больше времени. Первичный об­раз памяти имеет менее выраженное чувственное качество, чем зри­тельный последовательный образ, и различим при условии, если гла­за не двигаются, а направлены на то место, где были экспонированы объекты. Конечно, никакие из этих последовательных образов не дают возможности переменить фиксацию глаза и таким образом рас­ширить показания сетчатки, однако они дают дополнительно несколько секунд для церебральной реакции на данные, доставлен­ные сетчаткой.



В процессе установления количества предъявленных точек груп­пировка и сосчитывание могут быть скомбинированы. Часть скоп­ления может быть сразу выделена в группу или группы, а оставши­еся точки могут быть прибавлены сосчитыванием.

Один эксперимент Оберли был организован так, чтобы получить три объема: для восприятия количества объектов любыми приема­ми, для восприятия, в котором было бы исключено сосчитывание и сколько-нибудь заметное использование последовательных образов, и для восприятия, которое осуществлялось бы непосредственно ощу­щением, без группирования или сосчитывания. После каждой пробы испытуемый сообщал, каким образом он устанавливал количество то­чек. Как и следовало ожидать, объем был наименьшим при прямом восприятии, промежуточным при группировке и наибольшим в слу­чае восприятия с применением любых приемов. В среднем для б испытуемых Оберли объемы были следующими:

Для прямого восприятия.............................................. 3, 93 точки
Для прямого восприятия плюс группирование .......... 6, 91 »
Для восприятия, включающего все формы................. 8, 21 »

Если показывались только 2 — 3 или 4 точки, восприятие обыч­но описывалось как непосредственное и без группировки. Когда количество было 5 или 6, сосчитывание и группировка были прибли­зительно одинаково часты, и с увеличением количества то и другое быстро снижалось, уступая место ошибкам. Средние результаты 10 испытуемых приведены в следующей таблице:



Таблица показывает, например, что если предъявлялось 5 точек, то они воспринимались непосредственно, без группирования или сосчитывания, в 18 процентах случаев, путем группирования — в 59, путем сосчитывания - в 15 процентах случаев и с ошибками - в 8 процентах.

Упражнение повышает средний объем. Некоторые испытуемые приобретают опыт в группировании, другие — в сосчитывании. Если то же самое расположение точек часто повторяется в эксперименте, испытуемый научается распознавать его и таким образом узнавать количество непосредственно, без подразделения на группы.




Описание Одни из самых старейших психологических экспериментов, если не считать некоторых экспериментов по ощущениям, были вдохновлены философским вопросом: может ли сознание воспринять одновременно больше, чем один объект? Учение о единстве сознания предлагало ответ, не согласующийся с фактами сравнения и различения. Если сознание едино, то как оно может одновременно быть в двух состояниях или быть поглощенным двумя объектами? Но если оно не может схватить одновременно два объекта, то как оно может сравнивать или различать их? Эти вопросы требовали экспериментального изучения.
Вложенные файлы
  • attention-span-pic-1.PNG
  • attention-span-pic-2.jpg
  • attention-span-pic-3.PNG
  • attention-span-pic-4.jpg
Рейтинг
0/5 на основе 0 голосов. Медианный рейтинг 0.
Просмотры 8148 просмотров. В среднем 8148 просмотров в день.
Похожие статьи