Наблюдатель смотрит в псевдоскоп на человеческое лицо. При этом никаких изменений в лице вовсе не наблюдается. Этот негативный опыт является одним из наиболее замечательных. Благодаря измененным глубинным ощущениям наблюдатели должны были бы видеть обратный рельеф лица с провалившимся носом, вогнутыми глазами и т. д. Однако наблюдатели этого не видят и не могут увидеть даже в том случае, если стараются представить этот образ. На сетчатой оболочке глаза даны все условия для восприятия формы в обратном рельефе. Однако такая форма не воспринимается потому, что опыт всей жизни человека противоречит такому восприятию.
Наблюдателю предлагалось посмотреть в псевдоскоп на выпуклую скульптуру. В этом случае она так же, как и живое человеческое лицо, продолжала казаться выпуклой. Однако когда испытуемому предлагалось посмотреть на вогнутую маску той же скульптуры, эта маска воспринималась выпуклой. И даже в том случае, когда испытуемый смотрел одновременно на выпуклую и вогнутую формы лица, он видел обе формы выпуклыми.
На вертикальной оси устанавливалась передняя половина целлулоидной головки куклы. Без псевдоскопа головка воспринималась спереди выпуклой, а сзади вогнутой.
При восприятии в псевдоскоп кукла с обеих сторон выглядела выпуклой. Мы устанавливали ту же половину головки куклы на вращающейся вертикальной оси. При определенной скорости вращения головки зрителю казалось, что головка не вращается, а поворачивается слегка только направо и налево.
Положение головки «в профиль» зритель не видел, хотя при каждом полном повороте такое положение головка принимала два раза.
В данном опыте сознание объединяет в новый образ отдельные фазы (en face и trois quart) вращающейся головки и выключает те фазы, которые этому новому образу не соответствуют.
Если наблюдателю предлагалось посмотреть в псевдоскоп на какой-либо объект, имеющий неизвестную ему форму, то объект воспринимался в этом случае в обратных глубинных отношениях. Однако если наблюдатель смотрел на известные ему предметы, то воспринимаемые формы не изменялись. Данное явление есть проявление константности восприятия формы. В то время как в первом разделе нашего исследования глубинные ощущения способствовали константному восприятию формы, данный эксперимент показывает, что глубинные ощущения, антагонистичные прошлому опыту человека, не возникают, а вместо них возникают представления, противоположные глубинным ощущениям. Эти представления входят в восприятие данной формы и осознаются как заместители глубинных ощущений.
При восприятии (в псевдоскоп) известных и неизвестных форм воспринимается нередко странная смесь форм, которые даны одновременно и в прямых, и в обратных пространственных отношениях. Нередко один и тот же предмет в одной своей части (более знакомой) воспринимается в прямых глубинных отношениях, а в другой — в обратных. Например, если посмотреть на письменный стол в псевдоскоп, то можно нередко увидеть плоскость стола в прямых глубинных отношениях, а рельефные вырезы на его боковых сторонах — в обратных отношениях. Знакомые формы на этом столе также могут восприниматься в прямых глубинных отношениях (чернильница, лампа), а случайные формы (мятая бумага, веревка) — в обратных отношениях.
...Были установлены четыре пробирки с цветными жидкостями на вращающемся круге (рис. 1). Перед пробирками был поставлен экран, закрывающий круг, на котором стояли пробирки. Смотревшие в псевдоскоп испытуемые отмечали, что ближняя пробирка — дальше и больше, а дальняя — ближе и меньше. При медленном вращении круга, на котором стояли пробирки, испытуемые замечали, что дальняя пробирка закрывает ближнюю, и в этот момент им казалось, что пробирки менялись местами: дальняя становилась ближней, а ближняя — дальней. Но достаточно было заслоняющим друг друга Пробиркам несколько отодвинуться друг от друга; как испытуемым казалось, что пробирки вновь возвращались на прежние места. При медленном вращении такие перемены происходили при каждой встрече друг с другом обеих пробирок и при каждом их отклонении друг от друга. При быстром вращении кругов сохранялось только одно положение, большей частью соответствующее нормальному восприятию.
Данный эксперимент вновь иллюстрирует влияние сознания на константность восприятия формы. Восприятие пробирок в обратных глубинных отношениях возможно только в том случае, когда оно не противоречит прошлому нашему опыту. Как только мы убеждаемся, что задняя пробирка начинает закрывать переднюю, положение пробирок мгновенно «перевертывается», и вступает в силу явление константности восприятия формы. Ощущения глубины пространства снимаются, и возникает трансформированное восприятие формы в прямых и глубинных отношениях...
Если взять в руку рюмку или стеклянный бокал на длинной ножке и посмотреть на него в псевдоскоп, то верхняя часть бокала (или рюмки) «вывернется», так что передняя стенка его будет казаться просвечивающей через заднюю стенку. Это произойдет потому, что бокал стеклянный, и то обстоятельство, что передняя стенка просвечивается через заднюю, не осознается. Однако задняя сторона основания бокала заслоняется его ножкой. Поэтому основание бокала не переворачивается, и ближняя его сторона кажется ближе, а дальняя — дальше. Если в момент восприятия слегка наклонить бокал вперед или назад (верхней его частью), то при наклоне вперед мы будем воспринимать наклон не вперед, а назад. Однако низ бокала воспринимается в прямых глубинных отношениях и также отклоняется назад. Что же делается с ножкой бокала? Она сгибается. Бокал как бы складывается пополам; и только когда бокал наклоняется вперед очень сильно и малопрозрачные части бокала закрываются прозрачными его частями, то бокал воспринимается в соответствии с действительным своим положением.
Данный эксперимент показывает, насколько сильно влияние сознания при оценке пространственных форм...
В этом случае суммируется весь предшествующий опыт, на основе которого и дается более правильная оценка явления.
На человеческую руку были положены жгуты, скрученные из папиросной бумаги. Фиксируя внимание на фактуре жгутов, после нескольких секунд испытуемые начинали видеть жгут в обратном рельефе, т.е. в виде вогнутого желоба. Вслед за тем они через некоторое время замечали, что жгут постепенно как бы вдавливался и опускался под кожу. Если жгут был положен на руку выше ее кисти и опоясывал руку несколько раз в виде браслета, то через некоторое время испытуемые воспринимали в виде желоба также и руку. При этом кожа между двумя кольцами жгута казалась сплошным пузырем, поднимающимся над желобами жгутов. Рис. 2, А изображает схематический продольный разрез поверхности руки с наложенными на нее жгутами. Рис. Б изображает форму руки так, как она дана в обратном рельефе, и рис. В изображает ту же форму так, как она воспринимается испытуемым. Из рисунка видно, что при рассматривании руки в псевдоскоп участки кожи б, б, б поднимаются над жгутами, которые превращаются в желоба а, а, а. Но сознание трансформирует висящие в пространстве над желобами полоски кожи в пузыревидные вздутия, опускающиеся вниз, так как весь опыт предшествующей жизни противоречит осознанию такой формы, которая представляла бы собою висящие в воздухе полоски кожи над помещенными в глубине желобами. И вот края полосок кожи опускаются вниз так, что кожа воспринимается как некоторые опухоли, поднимающиеся над жгутами. Ощущения глубины трансформируются, и возникает хотя и уродливая, но все же возможная форма. Что же касается теней, которые падают от жгутов на кожу, то они также не могут более восприниматься как тени, так как кожа находится над жгутами и теням быть неоткуда. Поэтому тени осознаются как землистый цвет изъязвленных опухолей.
Если на лицо человека (с закрытыми глазами) положить тот же жгут, расположив его так, чтобы он образовал на лице клубок переплетающихся и образующих «окна» шнуров, то характер восприятия изменится еще в большей степени. В «окна», образуемые жгутом, будут видны неправильной формы «пузыри», поднимающиеся над желобами жгута, нос провалится; если же случайно посредине его будет расположен жгут, то нос будет восприниматься как два провала среди рваных вздутий из человеческой кожи: от человеческого лица не останется ничего, что хотя бы отдаленно было в состоянии напомнить его. Воспринимаемая форма будет скорее напоминать форму пузырей на человеческом торсе1. Впечатление усиливается еще тем, что воспринимаемый объект трехмерен и что при некоторой перемене точки зрения форма будет вследствие этого изменяться. При этом перспективные отношения исказятся, изменяющиеся тени будут восприниматься как изменения в землистом цвете отдельных участков кожи, а вся воспринимаемая форма в целом приобретает еще большую реальность своих пространственных форм и еще большую пластичность. Если жгуты, покрывающие лицо, снимаются, то испытуемый видит в псевдоскоп обычное человеческое лицо. Восприятие изменяется также в том случае, если человек, на лице которого положены жгуты, откроет глаза: глаза не воспримутся в обратном рельефе, а вместе с глазами воспринимается в прямом рельефе и все лицо.
Анализируя данный эксперимент, следует прежде всего отметить, что испытуемые никогда не в состоянии предвидеть, как ими будет осознана предъявляемая форма при ее восприятии в псевдоскоп. Осознание (в искусственных условиях нашего эксперимента) предъявляемого испытуемому объекта как человеческой руки непрерывно «мешало» процессу восприятия. Особенно трудно было сломать сопротивление сознания, когда оно «навязывало» хорошо известные формы и подавляло подлинные ощущения. При этом обнаруживались индивидуальные отклонения: одни испытуемые видели то, что они ощущали, другие же — то, что представляли. Иногда для подавления привычных «представлений» требовалось очень большое время — 30 минут и более. При этом особенно помогало предъявление неизвестных испытуемому форм, в особенности имеющих небольшой рельеф: такие формы легко воспринимались в их псевдорельефе, а вслед за ними воспринимались в обратных отношениях и знакомые испытуемым формы.
Можно предполагать, что трудности для такого «псевдогдубинного» восприятия возникали также и вследствие зависимости между конвергенцией и аккомодацией. Аккомодация в данном случае была отрицательным фактором, так как чем дальше был объект, тем сильнее была конвергенция и чем ближе был объект, тем слабее была конвергенция.
Однако на близком расстоянии глаз должен аккомодировать сильнее, а на далеком слабее. Поэтому аккомодация была в антагонистических отношениях к конвергенции: ощущения, возникающие вследствие аккомодации, вызывали восприятие прямого рельефа, а глубинные ощущения и ощущения, возникающие вследствие конвергенции, вызывали восприятие обратного рельефа.
Трудности возникали также и вследствие того, что при предъявлении в псевдоскоп трехмерного объекта оба изображения не сразу сливались в одно. Если же объект воспринимался одним глазом, то действительная его форма легко осознавалась, а затем, когда возникало слияние обоих изображений, представления прямых глубинных отношений были достаточно сильными, чтобы противодействовать восприятию новой формы. Поэтому во время эксперимента рекомендуется предварительно закрывать предъявляемый объект и постепенно открывать его лишь после того, как осуществится слияние открытых частей обоих изображений. «Знание», что объект должен восприниматься в «псевдоглубинных» отношениях, никому из испытуемых помочь не могло. Испытуемые смотрели на объект, например на руку со жгутами, и «видели» то, что им дано в представлении: сознание, что перед ними человеческая рука, подавляло ощущение глубины. Мы советовали в этом случае не обращать внимания на воспринимаемое, «забыть» о том, что они видят, думать о постороннем и относиться к воспринимаемому как к неизвестному и безразличному. При этом мы накладывали дополнительно на руку папиросную бумагу и постепенно ее отодвигали. Если процесса «узнавания» постепенно открывающейся руки не возникало, то рука воспринималась в псевдоглубинных отношениях и осознавалась уже в новой своей форме. Восприятие новой формы было обусловлено глубокими центральными процессами больших полушарий коры головного мозга. Сознание участвовало в процессе восприятия лишь в качестве «зрителя». Иногда проходило довольно много времени, пока автор настоящей работы внезапно начинал «видеть» рассматриваемый им объект в псевдоглубинных отношениях. Что будет воспринято, испытуемому неизвестно, и предвидеть это весьма трудно. Новая форма созидается вне контроля нашего сознания; сознается только то, что создано более глубокими процессами при одном, конечно, условии, что новая форма не находится в противоречии с нашими представлениями. Но в этом «согласовании» сознание не участвует. Почему рука и лицо не изменяются без наложенных на них жгутов? Потому, что жгуты имеют случайную форму, и привычные «представления» не подавляют псевдоглубинных «ощущений» при восприятии жгутов в псевдоскоп. Эти отдельные участки, воспринимаемые в обратных глубинных отношениях, являются как бы очагами, распространяющими свое влияние на окружающие участки кожи руки или лица, которые при этом «поднимаются», если удается вытеснить «представления» этих участков, кожи рук или лица.
Из данного эксперимента видно, какие трудности возникают в тот момент, когда ощущения находятся в противоречии с привычными представлениями, и какие условия необходимы, чтобы увидеть то, что мы ощущаем.
Данный эксперимент интересен не только тем, что испытуемые видят в псевдоскоп новую, неизвестную им форму. Наибольший интерес представляет та часть экспериментов, в которой обнаруживается, что испытуемые видят в псевдоскоп неизменное человеческое лицо в прямых глубинных отношениях, как только с этого лица сняты жгуты. Существенно подчеркнуть, что трансформация формы возникает легче в том случае, когда при помощи жгутов удаётся: 1) создать очаги, Через которые в восприятие проникают глубинные ощущения, и 2) замаскировать форму лица.
Но чем более «мешает» прошлый опыт формированию нового образа в искусственных условиях, тем более он «помогает» правильному отображению формы в реальной действительности.
- При иных уловиях освещения воспринимаемая форма может осознаваться так же, как группа полупросвечивающих минералов.
