Именно таким образом развивалась и английская характерология.
Очертим три этапа ее эволюции: разработку феноменологии характера; анализ характера в рамках философских течений; попытки создания специальной науки о характере.
Начало первого этапа можно с уверенностью отнести к 1608 г. Именно тогда выходит книга Джозефа Холла (Hall) «Характеры Добродетельные и порочные». Его произведение сразу становится очень популярным как в Англии, так и за ее пределами. В 1610 г. книга издается на французском языке. Известнейший французский моралист-характеролог Жан де Лабрюйер «держал в руках к"игу Холла перед тем, как он прочел Феофраста» (Воусе, 1947, Р- 135). Чуть позднее (1628, 1652, 1685 гг.) Холл издается на немецком, итальянском и датском языках.
Книга состоит из двух частей: первая содержит описания 11 добродетельных характеров (мудрый, честный, преданный скромный, отважный, терпеливый, истинный друг, благородный, хороший судья, кающийся, счастливый человек1); вторая — 15 порочных характеров (лицемер; человек, любящий вмешиваться в чужие дела; суеверный, светский, недовольный непостоянный, льстец, ленивый, жадный, тщеславный, самонадеянный, подозрительный, честолюбивый, расточительный, завистливый).
Английские феноменологи начали свои работы с подражания Феофрасту: выделяя какой-либо один порок или добродетель, давали относительно этой одной черты ее поведенческий стереотип.
Холл прямо говорит о том, что он в своих описаниях будет следовать за греческими авторами, не называя, однако, их имен. «Эта работа должна сэкономить усилия по уговариванию и разубеждению. Я сделаю это насколько смогу, следуя за древними мастерами этики из Греции» {Hall, 1969, [1608]).
У Холла есть прямые подражания Феофрасту, например «Distrustful» (Подозрительный) у Холла — «Distrustfulness» (Подозрительность) у Феофраста. Однако в отличие от Феофраста и вслед за Аристотелем Холл добавляет добродетельные характеры. Кроме того, как считает Бойс, «для Холла добродетельные типы — честный, скромный, правоверный — не являются абсолютными. В выражении пороков, где Феофраст весьма честен, Холл — безжалостен; у него мало смешного, если сравнивать с моральными скетчами Феофраста» (Воусе, 1947, р. 135).
Следом за Холлом последовали издания «Характеров» Томаса Овербери (Overbury) в 1614 г. и «Микрокосмографии» Джона Эрла (Earle) в 1628 г.
Во вступлении Кэмпбелла к изданию «Характеров» Овербери 1897 г. сказано, что он показал изобилие и наблюдательную энергию своего ума, высокое мастерство в передаче художественного образа и силу выражения, необычайно похожую на любой из скетчей Феофраста. Современники Овербери утверждали о его работе следующее: «Его характеры имеют важное значение. Опасно читателю пренебрегать холодностью и суровостью его манер, однако
главным, но ненавязчивым является моральное чувство суть его максимов, которые подлинны и либеральны» (Campbell, 1897, р. ii).
Что же касается скетчей Дж. Эрла, то, как пишет А. Робэк, «Джон Эрл, с одной стороны, — худший подражатель Феофрасту но, принимая во внимание поздние описания поведения в его характерах на отдельных примерах, Эрл говорит нам, что они делают в общем плане (здесь подразумевается, что в описаниях Овербери больше индивидуальности в портретах, множество мелких уточнений, у Эрла, напротив, более широкие мазки, менее детализированные). Возможно, в его Микрокосмографии отсутствует то остроумие, которое присутствует в работах Овербери, однако в ней есть большая доля взвешенности и прочности суждений. В его работе нет причудливости выбора, а описания в своем развитии имеют логическое завершение. И если Овербери более светский, то Эрл — более мудрый и не проявляет цинизма. Я уверен, что Эрл наиболее психологичен из всех английских литературных характерологов» (Roback, 1927, р. 15—16).
С этого момента в Англии начинается повсеместное увлечение описаниями различных характеров, только с 1608 по 1757 г. вышло в свет свыше 70 подобных работ.
Однако, считаясь подражателями Феофраста, английские авторы, вслед за Аристотелем вводят в свои произведения «социальные характеры». В отличие от принципа, по которому строит свои скетчи Феофраст, где доминирует один порок или добродетель и описывается их носитель, например — льстец, педант, мужественный мужчина, в «социальных характерах» англичан — образ жизни, поступки объясняются наличием у индивида многообразия взаимосвязанных черт.
Уже начиная с Т. Овербери, на первый план выходят описания «социальных характеров». Их можно подразделить на три группы: профессиональные; статусные, т.е. характеры людей, занимающих определенное положение в обществе, и «семейные» характеры. В «социальных характерах» по одну сторону лежат профессиональные и статусные, поскольку, по мнению большинства эссеистов, именно они накладывают на человека свой отпечаток, Формируя его нрав. Что же касается «семейных», то здесь в описаниях поменяются местами причина и следствие, а именно: характер будет влиять на качество исполнения семейной роли, а не эта Роль накладывать отпечаток на характер.
В основу понятия характер у английских эссеистов легли категории добродетели и порока, т.е. можно говорить о «моральном» характере. Обладатель добродетельного характера приятен в общении, обходителен, самостоятелен, умеет отстаивать свои убеждения, но не в ущерб остальным, не конфликтен, хорошо и опрятно одет, умен, обладает приятым голосом, не оказывает давления на окружающих, хорошо выполняет свои обязанности, профессионал, добр, всегда готов помочь другому человеку, верен своей жене или мужу, любит детей, правильно их воспитывает, никогда не применяет силы, благоразумен, независим, скромен, весел в печали прекрасен, богопослушен, благочестив, спокоен, мудр! Описаний добродетельных характеров встречается крайне мало перечисленные выше характеристики взяты из разных произведений в разные периоды времени. Уже у Холла соотношение добродетельных и порочных характеров в пользу порочных, у более поздних авторов этот разрыв еще более увеличивается. Это объясняется тем, что общая направленность скетчей, цель, которую они преследуют, — высмеивание пороков, «моральные назидания». Человек, прочитав данные произведения, должен был становиться лучше. Среди добродетельных характеров чаще всего встречается хорошая жена, мужественный мужчина, мудрый мужчина и т.д. Очень редки «хорошие» профессиональные характеры (чаще всего они несут негативный оттенок).
К отрицательным, порочным чертам характера относятся следующие: жадность, лень, жажда наживы, невнимательность к окружающим, любовь к роскоши, болтливость, некомпетентность в профессии, льстивость, стремление к обману, конформность, пресыщенность жизнью, глупость, неопрятность в одежде, неприятный голос, сварливость, наличие у мужчин женских черт характера и наоборот, безделье, прожигание жизни, подобострастие, бездумное увлечение чем-либо, азартность, пьянство, неуравновешенность, педантизм, использование служебного положения в корыстных целях, расточительность, чувство превосходства над другими, нетактичность, безалаберность, похотливость, хитрость, жеманство, тщеславие и многие другие. Английские авторы выделяют большее количество порочных нравов по сравнению с Феофрастом. Однако все типы, выделенные им, встречаются в описаниях характеров у англичан. Мы встречаем у них и неотесанность, и трусость, и тщеславие и ДР-
История феноменологических описаний в Англии довольно продолжительна и несет в себе богатейший материал, дающий полное представление об эпохе, моральных ценностях и установок. Известно, что типажи, которые были описаны названными авторами, использовали в своих произведениях В. Шекспир, В. Скотт, Дж. Свифт {Виппер, 1908).
Феноменология специально не рассматривает, «что такое» характер и «как он образуется», она дает описания, картинки. Благодаря им мы можем говорить о том, что, по мнению большинства английских авторов, характер представляет собой определенное сочетание добродетельных и порочных черт. Тем не менее можно отметить, что характер воспитывается, наличие и преобладание тех или иных черт зависит: сначала — от воспитания, а затем — от социальных условий, в которые попадает человек. Однако над этими условиями человек властен, и хотя черты характера — довольно устойчивые образования, человек может изменить свой характер, если захочет — сделать его добродетельным.
«Сочинения подобного рода рисуют перед нами самую привлекательную и отрадную картину нравов; живость их изложения возбуждает в нас естественную любовь к добродетели и усиливает наше отвращение к пороку; встречающиеся в них верные и тонкие наблюдения нередко исправляют нас и направляют наши мысли к достойным поступкам» (Смит, 1997, с. 318).
Одновременно с феноменологами, которые показывали «какие» бывают характеры, английские философы старались ответить на вопрос: «Почему у нас такие характеры?». Появление подобных работ ознаменовало второй этап английской характерологии. Философско-этические взгляды разделились на две противоположных позиции: первую отстаивали А. Шефтсбери, Ф. Хатчисон, Д. Юм, которые считали, что человек от природы обладает особой способностью чувствовать добродетель и обязан воспитывать ее в себе, основываясь на этом чувстве; второй придерживались Т. Гоббс, В. Мандевиль, Дж. Локк, которые отрицали существование подобного чувства и считали, что понятия добродетели вводятся только из наблюдения за ходом жизни.
Томас Гоббс полагал, что от природы мы все одинаковы, обладаем одинаковым нравом, а врожденных черт не существует, в Дальнейшем они воспитываются в нас, но.только исключительно с позиций целесообразности — из чувства самосохранения. Никакого морального чувства, о котором говорит Шефтсбери не существует и не может существовать, поскольку нет каких бы то ни было врожденных нравственных понятий. Вся жизнь человека является подчинением государству, которое осуществляет контроль за соблюдением законов. В своих произведениях «Левиафан» (1651) и «О гражданине» (1642) Гоббс предполагает, что хотя все блага относительны, есть первое основополагающее благо — жизнь и ее сохранение, следовательно, главное зло — это смерть. Поэтому естественное состояние людей — эгоизм и злоба. В этом мире каждый стремится уничтожить другого, чтобы очистить место для себя. Жизнь — это постоянная борьба за выживание. Для того чтобы предотвратить ее, появляются «естественные законы», которые являются нормой, позволяющей воплотить инстинкт самосохранения. По Гоббсу, естественный закон — предписание, или найденное разумом общее правило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни и что лишает его средств для ее сохранения, и пренебрегать тем, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни (Гоббс, 1989). Таких естественных законов, как считает Гоббс, девятнадцать. Исполнение или неисполнение тех или иных законов ведет к появлению различных черт характера у людей. Так, на основе закона о выполнении заключенных соглашений зарождается справедливость и несправедливость (справедливо придерживаться договоренности, и несправедливо их нарушать). Благодарность и неблагодарность берутся из закона о возвращении полученных благ (чтобы другие не раскаивались в своих благих деяниях и продолжали их делать). Из исполнения закона о приспособлении друг к другу — общительность и замкнутость. Нарушение закона, предписывающего человеку признавать другого равным себе от природы, влечет за собой гордыню. Скромность и высокомерие берут начало из закона о том, чтобы никто не претендовал на какое-либо право для себя, если он не согласился бы предоставить его любому другому человеку. Если люди при отмщении сообразовываются с размерами совершенного зла, а не с размерами того блага, которое последует за отмщением, то они становятся жестокими.
В идеальном случае, т.е. когда человек соблюдает естественные законы, он будет наделен следующими чертами характера: скромностью, общительностью, благодарностью, справедливостью, добротой. При их несоблюдении человек может стать жестоким, злым, хитрым, несправедливым, замкнутым, высокомерным, гордым, неблагодарным. Первые, как считает Гоббс, наделены мирными добродетелями и благодаря им возвышаются до подобия Божия. Однако даже они из-за злых и дурных людей вынуждены прибегать к добродетелям военным — к силе, хитрости, жестокости — в этом случае нельзя называть эти черты характера порочными. К сожалению, Гоббс не анализирует, почему одни люди соблюдают естественный закон, а другие им пренебрегают, т.е. почему у одних стремление к естественному праву сильнее, нежели у других. Он изучает людей с уже сложившимся характером.
Крайнее положение этого направления представлено Бернардом Мандевилем. Он подчеркивал, что нет никаких врожденных наклонностей к восприятию прекрасного, к совершению добродетельных поступков. Отвергалось им и существование особого морального чувства, которым якобы руководствуются люди в своих действиях и которое дано им от природы, обосновывая это тем, что «одна лишь добродетель не может доставить народам процветание» (Mandeville, 1728, р. 24).
Среди пороков, которые, по мнению Мандевиля, способствуют процветанию общества, мы находим: мошенничество, лень, невоздержанность, жадность, тщеславие, стяжательство, сводничество, пристрастность в вынесении судебных приговоров, амбициозность, несправедливость, хитрость, зависть, самолюбие, обман. В свою очередь честность, совестливость, милосердие, скромность, мужество, если они будут преобладать в обществе, способны разрушить его до основания.
Мандевиль считает, что долг каждого гражданина — стремление к порядочности, однако процветание общества невозможно, если все одинаково добродетельны, поэтому порок становится позитивным явлением.
Так же как и Гоббс, автор придерживается мнения, что все люди рождаются одинаковыми и главной движущей силой развития человека служит эгоизм и чувство самосохранения. Однако у Мандевиля непонятно, откуда тогда берутся добродетельные и порядочные люди, если это невыгодно ни с точки зрения выживания индивида, ни с позиций существования общества.
Крупнейшим представителем данного направления, отрицавшим существование врожденного нравственного чувства, был Джон Локк. Однако его философские воззрения были гораздо мягче, чем у Гоббса.
Локк следующим образом объяснял отсутствие у человека врожденного нравственного чувства: «Утверждение о врожденных моральных принципах опровергается тем фактом, что некоторые народы ведут себя прямо противоположно подобным принципам т.е. совершая злодейские с нашей точки зрения поступки и не чувствуя при этом никаких угрызений совести. Это значит, что они считают свое поведение отнюдь не мерзким и вполне дозволенным. И если мы поглядим вокруг, чтобы увидеть, как ведут себя люди, то обнаружим, что в одном месте они терзаются угрызениями совести из-за того, что сделали или же забыли сделать, в то время как в другом месте это же считается достойным поступком» (цит. по: Реале, 1996, с. 328).
Однако, по Локку, все же существует чувство, которое заставляет нас совершать те или иные поступки — это чувство неудобства (своеобразной неловкости). В отличие от Гоббса, автор считает, что человеком движет не чувство самосохранения, а поиск благополучия и счастья. Именно стремление к ним, через удовлетворение чувства неудобства, подвигает человека на действия. По мнению Локка, добро и зло представляют собой удовольствие или страдание или то, что их вызывает. Отсюда, нравственное добро и зло — это всего лишь соответствие либо расхождение наших добровольных поступков с неким законом, с помощью которого добро и зло навлекаются на нас нашей волей и властью законодателя.
Характер человека, как полагал Локк, является врожденным (и это его ключевое отличие от Гоббса и Мандевиля). Его черты можно лишь скорректировать при воспитании, и практически невозможно их изменение и искоренение.
Исходные принципы сенсуалистической этики были сформулированы Антони Эшли Купером, лордом Шефтсбери (Shaftsbury) (1671 —1713) Имено он выдвинул идею присущего людям «морального чувства» (moral sense).
Моральное чувство ведет людей к добродетели и отвращает от порока. Постулируемая им «этика чувств» утверждала, что ведущая роль в нравственной жизни принадлежит не столько разуму, сколько эмоционально-чувственной сфере нашего сознания. Речь шла о своего рода моральной рефлексии, особом внутреннем чувстве, направленном на осмысление нравственных поступков. «Так при помощи рефлексивного чувства возникает особый вид аффектов, аффектов по отношению к самим аффектам, которые мы уже переживали раньше и которые становятся причиной новых пристрастий или неприязни» (Shaftsbury, 1900, р. 251).
Человек у Шефтсбери находится в равновесии с природой, именно поэтому в нем уравновешивается все внутреннее и внешнее, субъективное и объективное. Нравственное чувство хотя и носит врожденный характер, но может быть развито посредством совершенствования человеческой натуры, а также путем воспитания. Здесь основную роль Шефтсбери отводит самовоспитанию — «это непрерывный внутренний монолог, а слово является тем стержнем, который не дает уйти человеку в глубины своего индивидуализма» (цит. по: Brown, 1752, с. 54).
Согласно Шефтсбери, нравственность вполне автономна и не зависит от влияния извне, не связана с соображениями пользы или выгоды. Добродетели следуют не в расчете на получение награды и не из страха перед наказанием, а также не в надежде на загробное воздаяние, но главным образом потому, что обладание добродетелью само по себе приносит человеку удовлетворение и счастье. Он обращает внимание на социальную природу добродетели, ее позитивную роль в общественной жизни.
Последователем Шефтсбери стал Френсис Хатчесон (Hatchison) (1694—1746). Его книга «Исследования о происхождении наших идей красоты и добродетели» (1725) по своему строению и содержанию очень напоминает «Моральные опыты» (1709) Шефтсбери.
Хатчесон защищал бескорыстный характер добродетели, сводил всякую добродетель к благожеланию или к стремлению способствовать благополучию других; но утверждал, что превосходство и обязанность благожелания открывается всем нам некоторым «моральным чувством». Он исходил из того, что люди от природы наделены особым чувством для восприятия прекрасного и постижения добродетели. Его специфику Хатчесон усматривал в том, что оно представляет собой способность воспринимать прекрасное, направленное на приобщение человека к добру и отвращение его от зла. Как и его предшественник, Хатчесон выступал против рационализма и утилитаризма в трактовке нравственности, подчеркивал, что «моральное чувство» свободно от каких-либо внешних воздействий и побуждений. Эгоистические соображения и личная выгода не в состоянии перевесить благожелательности и любви к, людям. Истинная побудительная причина добродетели заключается «в некоторой предопределенности нашей натуры заботиться о благе других» в «некотором инстинкте», предшествующем всяким соображениям интереса, который влияет на нас, чтобы мы любили других. В «бескорыстной добродетели», направленной на общее благо и согласие, Хатчесон усматривал подлинное счастье, ставил добродетель выше всех удовольствий.
Дэвид Юм (Hume) (1711 — 1776) также признавал пользу за существенную составную часть добродетели, но утверждал, что наше стремление к добродетели бескорыстно, проистекает из естественного чувства, отличного от разума, и порождается особым ощущением или вкусом, который пробуждается в нас при созерцании добродетели или порока: «вероятно, что окончательное суждение, признающее характеры и действия достолюбезными или ненавистными, похвальными или предосудительными... зависит от некоторого внутреннего чувства или ощущения, которым природа одарила все человечество... Мы скорее чувствуем нравственность, чем судим о ней» (Юм, 1965, т. 1, с. 604).
Хорошие или дурные качества поступков и поведения свидетельствуют о нашей добродетельности или порочности и определяют собой наш личный характер (Юм, 1998, с. 337).
В Англии того времени сложилось специфическое понимание характера. В его основу был положен человек как моральный субъект. Сам характер и его формирование является основой для существования индивида в обществе. Стремление к высшему моральному совершенству, заложено ли это стремление от природы, как считал Шефтсбери, или мы приобретаем его в течение всей жизни, — вот цель жизни каждого человека.
Авторы, представляющие второй этап развития английской характерологии, рассматривали характер в рамках этики и философии и не ставили перед собой задачи выделения человеческого нрава в качестве предмета отдельной науки. С такой идеей — о построении специальной науки «этологии» — в 1843 г. выступил Джон Стюарт Милль (Mill, 1806—1873). Его труд «Система логики» был воспринят в Европе как сигнал для выделения характерологии из психологии не как автономного раздела, а именно специальной науки.
«Переходя к психологии конкретной, мы сталкиваемся с новой наукой о характерах — этологией. Нечего удивляться, что обычная психология, с ее равнодушием к фактам и со стремлением к отвлеченностям, совершенно забросила эту отрасль знания. Наука о характере могла бы создать практическую психологию психологию, применимую к житейским фактам. Ее польза в воспитании, нравственном руководстве поступков, даже в политике — очевидна» (Рибо, 1881, с. 34—35).
Самуил Бэйли полагал, что науку о характерах следует отделить от психологии, поскольку это становится выгодным, если допустить, что индивидуальный характер слагается не из каких-то собственных элементов, а из элементов, общих для всех людей, и в каждом индивидууме эти элементы сочетаются в разных пропорциях.
Дж.Ст. Милль считал, что все виды чувствования и поступков, встречающиеся в человечестве, имеют свои производящие причины; и во всем, что указывает на них, нужно искать объяснения эмпирических законов и их ограничений. Пусть не все люди чувствуют и действуют одинаково в одинаковых обстоятельствах, но возможно определить, почему одно лицо в данном положении чувствует и действует одним способом, другое другим; таким путем данный образ чувств и действий, согласный с общими законами природы, сложился или может сложиться. Так как общими законами существования характера в сочетании с фактами каждого частного случая порождается вся совокупность явлений человеческого действия и чувства, то «от них должна исходить всякая рациональная попытка построить конкретно и для практических целей науку о человеческой природе» (Милль, 1843, с. 120).
Миль предложил следующие приемы построения этологических закономерностей.
1. При данном частном обстоятельстве выводить теоретически его этологические следствия и сравнивать их с теми, что дает нам обыденный опыт.
2. Делать обратную операцию, т.е. изучать различные типы психологической природы, анализировать их, отличать обстоятельства, в каких эти типы преобладают, и объяснять характерные черты типа особенностями обстоятельств.
По существу, Миль дал лишь инструмент — создание законов, выведенных дедуктивно.
Многие восприняли предложение о создании новой науки с большой долей скепсиса, говоря о невозможности ее построения, поскольку «этология является только дополнительной наукой к психологии, а последняя наука новая, и основная ее цель, именно выяснение законов духовной организации человека, еще не достигнута: создание этологии немыслимо без предварительной разработки психологии» (Кейра, 1897, с. 4). Были и другие причины. О проблемах, возникающих на пути создания специальной науки о характерах, говорили и английские психологи
Александр Бэн (1818—1903), являясь другом Дж.Ст. Милля и желая оказать ему поддержку в этом направлении, пишет работу «Об изучении характера». По его мнению, наука о характере должна ставить своей целью изучение умственной, чувственной и деятельной сторон человека в тех комбинациях и пропорциях как они складываются у отдельных индивидуумов. Однако Бэн скептически относится к созданию такой науки, считая, что «подобная наука предполагает, что уже сделаны анализ и классификация характеров» (Бэн, 1866, с. 18—19). Именно на этом он и делает акцент. Бэн считает, что подробное рассмотрение трех элементов — ума, чувства, воли — приведет психологический анализ к установлению сути характера. Эти же элементы могли бы лечь в основу построения классификации характеров, которые при большей или меньшей степени развития дают нам действительные различия между людьми. Однако число возможных разновидностей характера, возникающих из сочетания излишне или недостаточно развитых способностей, безгранично. Поэтому построение классификации Бэн считал невозможным, а следовательно, и сознание науки.
Наиболее полно идеи Дж. Ст. Милля оказались разработанны у Александра Шенда (Shand). В 1914 году появляется его оригинальный труд «Основы характера». Он пишет, что «наука о характере должна быть наукой о наших чувствах и эмоциях. Нужно попытаться понять силы, с помощью которых наша личность развивается; найти законы ее организации, понять процессы их формирования и упадка, их действия и противодействия» (Shand, 1914, р. 67).
Шенд считал, что создание науки о характере — очень трудоемкая работа, которую не по силам завершить одному человеку: «Каждый осторожный мыслитель должен стремиться так представить свою работу, чтобы была возможность использовать его открытия и продолжать работу с того места, где она прервалась» (Shand, 1914, р. 231). Он объяснял это тем, что законы ума, на которых мы должны базировать науку о характере, могут в первоначальном виде быть временными и приблизительными. Открытие их, затем — точное описание, постепенное накопление все большего их числа будет значительным достижением и выполнением существенной части задачи. При точном описании будут заметны ошибки, которые станут руководством для последующих исследований. Когда их наберется достаточное число и возникнет возможность сравнения, будут найдены следующие, которые станут индикатором для других. Это поможет четче различать и интерпретировать эмпирические законы характера. Такие законы, несмотря на их дефекты, станут необходимой ступенью в разработке науки о характере и составят рабочие гипотезы, от которых будет зависеть ее последующее усовершенствование. «Главная проблема состоит в том, чтобы дать им такую форму, которая могла бы быть принята другими и стала бы основой для прогрессивной разработки» (Shand, 1914, р. 232).
Из сказанного выше становится понятно, почему создание науки о характере, в том понимании, которое развивали авторы, и все попытки изучения характера не достигли успеха. Исследователь, который взялся бы за решение этой задачи, неизбежно бы натолкнулся на множество нерешаемых проблем. Законы должны быть дедуцированы, выведены из общей психологии, которая на тот момент находилась на стадии развития, не позволяющей осуществить задуманный Миллем план.
Несмотря на все это, влияние работ Дж.Ст. Милля, А. Бэна, А. Шенда на европейскую и американскую психологию нельзя не оценить. «Система логики» подтолкнула европейских психологов к более активному практическому изучению человека, заставила перейти от умозрительной психологии к исследованию жизненных фактов, обратить внимание на индивидуальность, на отдельного человека и постараться понять, что он чувствует, как думает, почему принимает те или иные решения. Несмотря на то, что психологи пытались обобщить полученный ими опыт в различных типологиях характеров, основания для этих классификаций становились впоследствии отправной точкой для детального изучения отдельных психических процессов. Так, составные элементы человеческого характера — ум, чувство, воля, которые в окончательном виде были выделены Александром Бэном, стали сначала основой для построения типологий во Франции, а также дали толчок для разработки волевого аспекта в Германии. Именно эти три элемента, уже включенные в понятие личность, разрабатываются психологами как отдельные психические образования.
В данной статье были обрисованы лишь три этапа развития английской характерологии. В то же время характер рассматривался и в рамках различных подходов: физиогномики, френологии конституционализма, психоанализа, внутри так называемого клинического направления.
Английская характерология имеет продолжительную историю и богата многообразием фактического материала, философских и психологических исследований. Она сыграла большую роль в развитии других характерологических школ в Европе, а также в анализе личности и характера в США.
Литература
Бэн А. Об изучении характера. СПб., 1866. Виппер Р. Учебник новой истории. М., 1908. Кейра Ф. Характер и нравственное воспитание. СПб., 1897. Миль Дж.Ст. Система логики. М., 1843.
Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Средневековье. СПб., 1997.
Рибо Т. Современная английская психология. М., 1881.
Смит А. Теория нравственных чувств. М., 1997.
Юм.Д. Трактат о человеческой природе. Минск, 1998.
Юм Д. Собрание сочинений. М., 1965. Т. 1.
Воусе. The Theophrastau character in England to 1642. Cambridge. 1947.
Brown. Essays on the Characteristics. London, 1752.
Hall J. Characters of Vertues and Vices // In two bookes. L., 1969, [1608].
Mandeville B. The Fable of the Bees. London, 1728. Vol. I.
Roback A.A. The psychology of character. L., 1927.
Shand A.F. Foundations of Character. London, 1914.
Shaftsbury A.A. Characteristic of men, manners, opinions, times. L., 1900.
- Количество добродетельных характеров приведено по оригиналу (1996 [1608]), однако некоторые комментаторы приводят меньшее количеств добродетельных характеров, не считая счастье, например, за добродетель.